Отдохни от забот-
Здравствуй солнце да утро весеннее!
(Никитин)
«Так значит, ты меня разбудишь в ½6, нет даже лучше в 5. Помни же! Не проспи!» говорила я вечером 4-ro июня Наташе, ложась спать.
«Не просплю, не беспокойся,» отвечала она уверенно. «Уж если обещала — сделаю.»
Пятое июня — день рождения мамы (1), и самый торжественный для Биковского лета праздник. В этот день все стараются перещеголять друг друга цветами. Тетка (2) всегда накануне ездит в Мелихово, к Яцевичам, и с торжественно — таинственным видом привозит оттуда букет роз: В Мелихове розы почему-то всегда расцветают раньше наших. В этом году мы с Наташей решили затмить всех и встав для этого рано утром 5-гo, поехать за цветами на Хотецкое озеро (3) — а по дороге попытаться найти еще ирисов и belles-de-nuit (4).
Зная свой отчаянно-крепкий сон, я легкомысленно положилась на Наташино обещание — разбудить меня в 5 ч. утра; но все-же я не очень ему доверяю, и с этим недоверием засыпаю. Утром 5-ro июня я просыпаюсь, как от толчка; гляжу на часы — о ужас! ¾6-го
Кругом все тихо. Сквозь синие шторы видны только косые еще лучи солнца и мелькают тени ласточек, вьющихся вокруг своих гнезд. Слышны их веселые, звонкие взвизгивания.
Я вскакиваю «горошком», с тревогой глядя на мамину кровать- не проснется-ли? Она так возмутительно-чутко спит! Но нет. Я благополучно выскальзываю в соседнюю, Наташину комнату и подхожу к ее кровати. Так и есть! Она спокойно и мирно спит. Я тихонько встряхиваю ее за плечо. «Так-то ты меня разбудила? Без 10 мин 6!»
«А что? Ну конечно, я тебя разбудила» отвечает она невинно, глядя на меня во все свои большие черные глаза. Мне страшно хочется дать ей хорошего пинка или ткнуть под ребро, но зная, что она дикими воплями поднимет на ноги весь дом, ограничиваюсь тем, что молча и выразительно показываю ей кулак и иду к себе за своими манатками. Манатки захвачены, и мы на цыпочках летим через большую комнату в девичью — умываться и одеваться.
Скорее, скорее! Лихорадочно быстро одеваемся, заплетаем косы. «Марья (5) , беги скорее, чтобы запрягли Волчка в беговые. Да пусть к крыльцу не подает, а ждет у мостика.» «Сейчас, сейчас, барышня» — и Марьины босые ноги уже стучат по лестнице.
Через пять минут бежим по лестнице и мы, прихватив корзину для цветов. Сбежав с крыльца, мы беремся за руки и во весь дух мчимся вниз, к воротам и мостику. Это большое удовольствие. За мостиком уже ждет кучер, держа под уздцы Волчка, запряженного в легкие беговые дрожки — мой любимый экипаж. Милый Волчек! Это маленькая, серая, на вид невзрачная лошадка, но замечательно резвая и выносливая. Даже мама не боится, когда я на нем уезжаю (экипажных лошадей мне не дают, когда я еду без кучера) Устраиваюсь на переднее место, разбираю вожжи, и оглядываюсь на Наташу «Ты готова? Едем?» «Да, да, едем» отвечает она, подбирая длинные, худенькие ноги и примащиваясь поудобнее. «Вперед, Волчок!» И мы трогаемся. Сначала я придерживаю лошадь, но проехав гумно, свернув направо, спустившись с горки, знаменитой своими рытвинами и колеями, выпускаю ее во весь мах — и мы мчимся. Утро божественное, такое, как бывает в нашей Белоруссии в мае и июне. Небо синее, безоблачное; солнце ярко сияет, но не жжет. зелень лесов и лугов изумрудно зеленая; цветов — множество, целые ковры; птицы заливаются на все голоса.
«Вперед, вперед, Волчок!» Екатерининские придорожные березы (6) ласково шепчутся над нашими головами. Минуем нашу с Ходцами границу (7). Это мои любимые места — между границей и вторым лесом. Направо и налево луга, над которыми по вечерам встают и клубятся сказочные туманы; сейчас они так зелены, так манят своей свежестью и обилием цветов, — они покрыты розовой дремой, белой кашкой, золотистыми лютиками; а по канавам, вдоль дороги, гирлянды крупных незабудок.
Луга перерезаны лесами и отдельными группами деревьев и кустов. Вот направо моя любимая, одинокая, стройная елка. «Здравствуй!» — киваю я ей мимоходом.
Дальше, дальше… Вот и Ходцы. Виден сад, за ним блестит озеро. Едем мимо сада. Он меньше и хуже нашего — и мы не упускаем случая лишний раз это подтвердить, с чувством удовлетворенной гордости.
Дома не видно, он спрятан за деревьями. По пологому спуску съезжаем к мостику через озеро — в этом месте оно не шире сажени или полуторых.
Прямо в гору идет дорога в Горные Ходцы; немного левее, за высокой горой над озером, раскинулось живописное Хотецкое кладбище (8); вдоль него идет дорога в Сенно.
Но мы уже у цели. Стой, Волчок! Приехали.
Мы трудились не даром: луг у озера — сплошное море цветов. Мигом корзина полна; только водяных лилий не удалось нарвать — далеко от берега, а лодки нет.
Надо торопиться домой, а жаль уезжать. Такая красота кругом! Озеро, длинное, извилистое, в крутых живописных берегах, так прекрасно!
Вот в этом Ходцы, несомненно, имеют громадное преимущество перед Биковом. В мечтах мы всегда наделяем Биково двумя озерами; но в действительности приходится ограничиваться одним прудом — милым и родным, но небольшим и для купанья и лодки непригодным.
Надо все-таки ехать домой. Усаживаемся и с сожалением оглядываясь на озеро, уезжаем.
«Смотри, Наташа, повнимательней, нет ли где ирисов и belles-de-nuit (4). Я правлю и могу прозевать.»
Около Хотецкой границы Наташа останавливает меня. «Стой, Ася, стой! Ирисы!» Спрыгнув с беговых, находим в канаве, под мостиком, целые заросли крупных желтых Iris pseudacorus (9). «Знаешь, что», предлагает Наташа, «давай посидим тут минутку и разберем цветы. Здесь так хорошо.» Да, здесь хорошо. На краю уходящей в лес дорожки, на поваленном дереве, садимся разбирать цветы.
Под впечатлением чудного утра, удавшейся поездки, нами овладевает безумно-веселое настроение.
Начинаем фантазировать на тему: «А что если вдруг из леса покажутся разбойники?» «Тогда мы взмолимся, как помнишь, во Фра-Дьяволо (10) o monsieur le brigand ne me tuez pas (11)» И неизвестно почему, нам это кажется до того смешным, что мы заливаемся хохотом. В эту минуту мы счастливы — совершенно, безоблачны и беззаботно счастливы. Забыты все огорчения, неприятности, горе, которого у каждой из нас довольно — молодость взяла свое. Ведь нам обеим только 13 лет.
«Который час?» «¾8-го.» «Ой! Пожалуй, мама встала уже. Скорее идем. «И Волчек мчит нас сокращенной дорогой к дому.
«Барыня вышла?» спрашиваю у Марьи (5), которая ждет нас в девичьей, где приготовила нам праздничное, нарядное платье. «Не ящо» успокоительно отвечает добрая душа, помогая нам переодеться.
Со свежими красивыми букетами бежим на балкон через залу. Дверь из маминой комнаты в залу декорирована зеленью; на балконе нарядно накрытый стол, мамино кресло, громадный пышный крендель, даже мамины чашка и блюдечко обвиты гирляндами цветов. Все домашние нарядные, с букетами, в сборе. А вот и мама в нарядном капоре, такая красивая, тоже хоть на минуту забывшая свои горести и тревоги (12). Общие поздравления, пожелания счастья. Наши букеты оценены по достоинству — и мы, с удовлетворенным самолюбием, веселые и голодные, садимся за стол. Впереди длинный, праздничный летний день. На душе светло и тихо…. Ласточки проносятся взад и вперед над нашими головами. радостно взвизгивая, а из сада доносится задумчивое кукование кукушки.
Симферополь.
Если вы дочитали рассказ до конца, то обратили внимание на дату и место написания.
Октябрь 1920, Симферополь, Крым. Я до сих пор не знаю, почему они не уехали с отступающими русскими войсками и как удалось уцелеть после прихода красных. Меньше чем через месяц после написания этого солнечного рассказа красная армия возьмёт Симферополь.В Википедии читаем:
Красная армия вошла в Симферополь 12 ноября 1920 года, когда ещё шла эвакуация Русской армии из крымских портов, а другие города Крыма были под контролем белых. Неразбериха наступления и продолжение боевых действий обусловили то, что в Симферополе первые дни, вплоть до образования действенных советских органов власти, террор носил стихийный, неуправляемый характер. Красноармейцы мародёрствовали, пьянствовали, расстреливали пленных и случайных лиц по своему усмотрению. За первую неделю в Симферополе и округе было расстреляно 1800 человек.
После опубликования 17 ноября 1920 года приказа Крымревкома № 4 террор в Симферополе, как и во всём Крыму, принял организованную форму. Пик расстрелов пришёлся на ноябрь 1920 — март 1921 годов. Расстрелы продолжались до мая 1921 года, а затем сошли на нет к ноябрю того же года. В Симферополе и окру́ге было казнено около 20 000 человек. (https://ru.wikipedia.org)
И в этих нечеловеческих условиях человек вспоминает свое детство и спешит записать для потомков отдельные замечательные события!
В свое имение Биково под Витебском Анна Евгеньевна уже никогда не возвращалась. Только в 1921 году семья смогла приехать из Крыма в Москву. Усадебный дом в имении Биково был разграблен дезертирами в 1914 году. После революции использовался под школу. Сгорел во время немецкой оккупации в 1942 году.
Анна Евгеньевна Лозинская (в замужестве Стратонитская) родилась 12 декабря (30 ноября) 1887 г. в г. Витебске в семье чиновника Министерства путей сообщения Надворного советника Евгения Яковлевича Лозинского. Окончила гимназию в Санкт-Петербурге, обучалась на Бестужевских курсах. Ботаник. Вышла замуж за инженера-гидролога Александра Андреевича Стратонитского. Дочь Татьяна родилась в 1916 г. Незадолго до этого семья переехала в Крым. После революции они имели статус лишенцев. Анна Евгеньевна, всегда любившая природу, работала в различных научных институтах. Автор многочисленных статей о растениях. Скончалась в Москве 8 ноября 1952-го.
2. Во многих произведениях Анны Евгеньевны упоминается «Тетка» жившая с ними в Бикове. Скорее всего это сестра отца – Юлия Яковлевна Лозинская.
3. Места где происходит действие рассказа, не без труда, можно найти на картах.
Вот так это выглядит на современной карте:
Это более детальная карта мест, описанных в рассказе :
Обозначения на карте:
1 — Деревня и одноименное поместье — Биково.
2 — Мелихово. Вот туда «Тетка всегда накануне ездит в Мелихово, к Яцевичам, и с торжественно — таинственным видом привозит оттуда букет роз».
3 — Горные Хотцы. То самое место, куда автор повествования решила «рано утром 5-гo, поехать за цветами на Хотецкое озеро».
4 — ▬▬▬▬▬▬▬▬ — путь, проделанный автором повествования утром 05 июня 1901 года
А вот как эти места изображались на карте за 30 лет до описываемых событий.
Карта 1869 года.
Обозначения на карте:
1 — Имение и одноименная деревня Биково тогда принадлежала иным владельцам, по их имени и носила название — «Господский дом Жуков»
2 — Мелихово. Вот туда «Тетка всегда накануне ездит в Мелихово, к Яцевичам, и с торжественно — таинственным видом привозит оттуда букет роз».
3 — Горные Хотцы. То самое место, куда автор повествования решила «рано утром 5-гo, поехать за цветами на Хотецкое озеро».
4 — ▬▬▬▬▬▬▬▬ — путь, проделанный автором повествования утром 05 июня 1901 года
4. belles—de—nuit (фр) Ночная фиалка (Platanthera bifolia (L.) Rich.).
5. «Марья» Мария Михайловна Гармазова (1882-1969). Замечательная женщина, крестьянка, уроженка деревни Обухово (в двух км. севернее Биково). Мария Михайловна была взята горничной к Анне Евгеньевне Лозинской, с которой они были ровесницы. Прожила с ней всю жизнь. Разделила все тяготы послереволюционного времени, войну, эвакуацию, непростое послевоенное время. Вырастила три поколения: дочь Анны Евгеньевны – Татьяну Алексндровну Стратонитскую (Осипову), дочь Татьяны Александровны – Татьяну Алексеевну Осипову, сына Татьяны Алексеевны – Илью Николаевича Осипова (меня).
Я помню ее вот такой.
6. «Екатерининские придорожные березы ласково шепчутся над нашими головами.» Видимо сохранившиеся со времен Екатерины II, что вполне возможно. В 1901 году им было 130-140 лет. Не предельный возраст для берез. Сейчас их конечно нет. Дорога, прежде грунтовая, асфальтирована, расширена, и носит гордое название «трасса Р25».
7. «минуем нашу с Ходцами границу» Граница владений хорошо опознается по спутниковому снимку и сейчас. Дорога вдоль нее сильно заросла.
8. Изумительное занятие рассматривать на космоснимке (на карте) те места, которые описаны с такой любовью 117 лет назад. Как все изменилось!
Обозначения на карте
1 — «Вот и Ходцы. Виден сад, за ним блестит озеро. Едем мимо сада. Он меньше и хуже нашего — и мы не упускаем случая лишний раз это подтвердить, с чувством удовлетворенной гордости.» Сада давно нет. Увеличившийся поселок Хотцы занял всю территорию сада.
2 — «По пологому спуску съезжаем к мостику через озеро — в этом месте оно не шире сажени или полуторых.» Есть! И склон, и мостик, и протока между озерами в сажень шириной! Только дорога асфальтирована, мостик железобетонный.
3 — «Прямо в гору идет дорога в Горные Ходцы» На месте! Такая же грунтовка, как и 117 лет назад!
4 — «немного левее, за высокой горой над озером, раскинулось живописное Хотецкое кладбище» И кладбище на месте. На холмике. Действительно – левее дороги в Горные Ходцы.
5 — «вдоль него идет дорога в Сенно». Есть дорога. Теперь это асфальтированное шоссе Р25
«Мы трудились не даром: луг у озера — сплошное море цветов.» Вот здесь разочарование полное. На развилке дорог – автобусная остановка, продуктовый магазин, аптека. Какое там море цветов? В июне там жарко вытоптано. Пыль и сорняки по обочинам дороги.
9. Iris pseudácorus (лат.) — Ирис ложноаировый (также ирис жёлтый, ирис болотный, ирис водяной, ирис аировидный) — многолетнее прибрежное травянистое растение рода Ирис (Iris) семейства Ирисовые (Iridaceae).
10. Опера Даниеля-Франсуа Обера «Фра-Дьяволо» на либретто Эжена Скриба впервые поставлена в Париже в 1830 году
11. o monsieur le brigand ne me tuez pas (фр) «о, господин разбойник, не убивай меня»
12. «хоть на минуту забывшая свои горести и тревоги» События в рассказе происходят 17 июня (05 Июня ст. ст.) 1901 года. Предыдущий год был для семьи трагическим 13 апреля 1900 года умирает муж Ф.Ф. Лозинской, отец Анны Евгеньевны – Евгений Яковлевич Лозинский, а 23 октября 1900 года от туберкулеза в возрасте 16 лет умирает сын Ф.Ф. Лозинской, брат Анны Евгеньевны – Николай Евгеньевич Лозинский